Память святителя Алексия, митрополита Московского празднуется Православной Церковью

12 / 25 февраля - день преставления,

20 мая / 2 июня - день обретения мощей,

в день Собора Владимирских святых (23 июня / 6 июля)

и в день Собора святителей Московских (5 / 18 октября)

 

Святитель Московский Алексий, всея России чудотворец – Великий Гражданин России, всех более потрудившейся для собирания ее земель, иерарх, вошедший в историю Русской Православной Церкви как Великий печальник земли Русской, «земной ангел и небесный человек», целитель и чудотворец, государственный деятель и дипломат, писатель и переводчик - так характеризует его современная «Православная энциклопедия»…

 

Житие

Родился будущий святитель на рубеже XIII и XIV веков, около 1300 года. Мы вынуждены говорить «около», потому что в документальных источниках нет точных и бесспорных указаний на это событие. Выбор может быть сделан между годами 1293, 1300 и 1304, но большинство исследователей, историков светских и историков Церкви, склоняются к правильности первой даты – году 1293 от Рождества Христова. Это была тяжкая для русского народа эпоха татарского ига, когда Русь подвергалась набегам завоевателей, которые грабили и убивали русских людей, уводили их в плен, оставляя после своих набегов одни развалины и пожарища. Положение усугублялось непрестанными междоусобицами удельных князей, без объединения которых нельзя было бороться против общего врага.

Святитель Алексий происходил из знатного рода Черниговских бояр Колычевых. Его родители Феодор (по прозванию Бяконт) и Мария, спасаясь от татарских набегов, переселились в Москву, где семейство будущего Первосвятителя заняло заметное место среди московского боярства конца XIII–XIV в. Его младшие братья стали родоначальниками знатных боярских семей: Феофан (Фофан) – родоначальник Фофановых (при великих князьях Иоанне Иоанновиче Красном и Димитрии Иоанновиче Донском), а Александр Плещей – родоначальник Плещеевых (при великом князе Димитрии Иоанновиче).

Ранние летописные источники (Рогожский летописец и Симеоновская летопись, отражающие Московский свод 1409) называют святителя Алексия в Крещении Симеоном, а житие, написанное в 1459 г. Пахомием Логофетом, и позднейшие летописи – Елевферием, разговорная форма которого – Олфер (Алфер) начальной буквой соответствует монашескому имени. В некоторых списках XVII в. Никоновской летописи приводятся оба имени вместе – Симеон и Елевферий. Не исключено, что источники отражают существование у святителя Алексия двойного имени – так называемого прямого, соответствующего святому, память которого приходится на день рождения и крестильного (ситуация, хорошо известная на примере двойных христианских княжеских имен).
При святом Крещении восприемником его был сын святого благоверного князя Московского Даниила Александровича - княжич Иоанн, будущий великий князь Московский, носивший постоянно с собой мешочек с деньгами для раздачи милостыни, за что и был прозван Калита (т. е. “мешок с деньгами”).
Согласно житию, выучившись грамоте в раннем возрасте, святитель Алексий уже в отрочестве начал мечтать о монашеской жизни, после того как однажды, на двенадцатом году жизни, уснув на ловле птиц силками, услышал голос, называющий его монашеским именем: :“Алексий! Что напрасно трудишься? Ты будешь ловить людей”. Отрок тотчас пробудился, но вокруг никого не было. С этого дня он стал все более стремится к духовной жизни, к углубленному изучению Священного Писания, стал уединяться, часто посещать церковь. Через несколько лет он испросил у родителей благословение поступить в монастырь.

В возрасте около двадцати лет юноша принял монашеский постриг в одном из московских монастырей с предвозвещенным ему в сновидении именем Алексий. По свидетельству жития преподобного Сергия Радонежского это был Богоявленский монастырь в Загородье (современный Китай-город). Примерно до 40 лет святой Алексий вел монашескую жизнь в строгих иноческих подвигах. Руководителями его и друзьями были замечательные подвижники – старец Геронтий и инок Стефан, брат преподобного Сергия Радонежского О большей части этого периода известно очень мало – лишь то, что святитель Алексий «всяко благоизволение иноческого жития исправле и всяко писание Ветхого и Нового закона проиде».

Несомненно, что в это время он продолжал сохранять связи с великокняжеским двором. По инициативе великого князя Симеона Иоанновича Гордого (принимая во внимание свидетельство летописного рассказа, не ранее 1344) святитель Алексий был назначен наместником престарелого митрополита Феогноста и переселился на митрополичье подворье. Возможно, в период наместничества он выучил греческий язык. Митрополит Феогност еще при жизни благословил святителя Алексия «в свое место митрополитом». Для этого 6 дек. 1352 г. святитель Алексий был возведен в сан епископа Владимирского. Тем самым на короткое время была восстановлена Владимирская епископия, упраздненная в 1299 г. в связи с переселением Киевских митрополитов во Владимир, но после возведения святителя Алексия в сан митрополита кафедра вновь была ликвидирована. В Константинополь было направлено посольство от великого князя Симеона Иоанновича и митрополита Феогноста для получения согласия Патриарха на утверждение кандидатуры святителя Алексия. Уже в это время роль святителя Алексия в государственных делах Великого княжества Московского была весьма велика – согласно духовной грамоте великого князя Симеона, будущий митрополит Алексий оставался советником его младших братьев – князей Ивана и Андрея (впрочем, эти пожелания осуществились, вероятно, не в полной мере, т.к. Андрей вскоре умер от моровой язвы, а уцелевший в во время эпидемии чумы Иван находился под сильным влиянием своих бояр, и в первую очередь шурина – тысяцкого Василия Вельяминова).

Весной 1353 года от моровой язвы умерли митрополит Феогност и великий князь Симеон Гордый. Но ходатайство их было удовлетворено. Святой Алексий стал преемником святителя Феогноста на митрополичьей кафедре. После возвращения в Москву посольства, заручившегося согласием Патриарха Филофея, святитель Алексий отправился в Константинополь. По дороге он получил в Орде проезжую грамоту (ярлык) от Тайдулы, жены хана Джанибека: грамота гласила, что обоз и имущество святителя защищались от всех возможных посягательств, «коли к Царьграду пойдет». В столице Византии святитель Алексий провел около года. Настольная грамота Патриарха Филофея новому митрополиту датируется 30 июня 1354 г., согласно ей, святитель Алексий, не будучи греком, возводился в сан митрополита в виде исключения, за его добродетельную жизнь и духовные достоинства. Той же грамотой, по просьбе святителя Алексия, город Владимир был утвержден в качестве местопребывания Русских митрополитов с сохранением за ними Киева в качестве первого престола.

Выдвижение и одобрение Константинопольским Патриархом преемника митрополита Феогноста еще при жизни последнего были вызваны стремлением сохранить единство митрополии и ограничить вмешательство в дела Церкви неправославных светских правителей, поскольку к тому времени территория Киевской митрополии в политическом отношении была подвластна помимо русских князей частично польским королям-католикам и язычникам – великим князьям литовским. С конца XIII в. периодически повторялись попытки (по разным причинам непродолжительные, но отражавшие общую тенденцию) создания отдельных митрополий на юго-западных русских землях (см. Галицкая митрополия, Литовская митрополия). Первоначально они создавались по инициативе православных галицко-волынских князей, позднее – польских королей и великих князей литовских.

Особенно эти попытки усилились при великом князе Ольгерде, подчинившем большинство западных и юго-западнорусских земель и претендовавшем на господство над всеми русскими княжествами. Этим их планам препятствовало существование неподконтрольной Литве Русской Церкви, глава которой с конца XIII в. находился в Великом княжестве Владимирском. Ольгерду же нужен был свой особый митрополит, подчиняющийся великому князю литовскому. Князь Ольгерд, был одним из лучших военачальников своего времени, сильным и опасным соперником православной Москвы. Московский летописец с восхищением отмечал, что этот князь «не пил вина, ни пива, ни кваса, имел великий разум и подчинил многие земли, втайне готовил свои походы, воюя не столько числом, сколько умением». Именно Ольгерд убедил вернувшегося из ссылки Патриарха Каллиста поставить своего ставленника – Романа митрополитом для православных епархий Великого княжества Литовского. В случае отказа литовский князь грозил принять католичество (именно из тех времен растут горькие корни сегодняшней религиозной ситуации на Украине!).

Еще во время пребывания святителя Алексия в Константинополе туда прибыл тверской инок Роман, которому покровительствовал Ольгерд, для поставления в митрополиты для литовских владений. По свидетельству Рогожского летописца, он уже ранее получил поставление от Болгарского Патриарха, (ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. Стб. 61), но не был принят в Киеве. Вероятно, сменивший Патриарха Филофея (1353–1354, 1364–1376) Каллист (1350–1353, 1355–1364; смена Патриархов была вызвана междоусобной войной в Византии) поставил Романа на восстановленную Литовскую митрополию (ок. 1317 – ок. 1330) с кафедрой в Новогрудке, включавшую в себя Полоцкую и Туровскую епархии и епархии Малой Руси (земли бывш. Галицко-Волынского княжества). Остальная часть митрополии вместе с Киевом сохранялась за святителем Алексием вместе с титулом «митрополита всея Руси». Однако Роман сразу же нарушил определенные ему пределы.

Вернувшись на Русь, святитель Алексий поставил епископов: Игнатия в Ростов, Василия в Рязань, Феофилакта в Смоленск и Иоанна в Сарай. Но уже через год после возвращения, осенью 1355 г., он снова отправился в Константинополь (куда еще раньше прибыл его соперник Роман) решать вопрос о правомочности раздела митрополии – чтобы положить конец смутам и тревогам. По словам летописца, «тамо межи ими бысть спор велик и грьцем дары от них великы». Результатом явилось подтверждение со стороны Патриарха Каллиста прежних условий – за святителем Алексием сохранялось право считаться архиепископом Киева и великой России с титулом «всечестнаго митрополита и экзарха». 

Зимой 1355/56 г. свт. Алексий  возвращается из Константинополя на Русь. На Черном море их корабль попал в сильную бурю и всем путешествующим со свт. Алексием грозила неминуемая гибель. Свт Алексий молился и дал обет в случае спасения основать монастырь. По этому обету в Москве на высоком берегу р. Яуза был создан  Андроников монастырь в честь Нерукотворного Образа Спасителя.

Возвратившись в Москву, которая со времени святителя Петра была резиденцией Всероссийских митрополитов, святитель Алексий принял на себя управление Русской Церковью и неустанно трудился на этом поприще 24 года: поставлял епископов, заботился об упорядочении иноческой жизни, устройстве общежительных монастырей (по образцу Троицкого, основанного преподобным Сергием), налаживал отношения с ордынскими ханами. Не раз святому и самому приходилось путешествовать в Золотую Орду.

В августе 1357 году хан Джанибек потребовал у великого князя Иоанна Иоанновича (1353-1359), чтобы тот отпустил святителя Алексия в Орду для исцеления его супруги – ханши Тайдулы от глазной болезни, угрожая, в случае отказа, разорением всей Русской земли. Смиренный святитель не считал себя достойным совершить чудо исцеления, но, имея твердую веру в Господа, для Которого все возможно, не отказался ехать в Орду ради блага и спокойствия своей Родины и паствы, за которых готов был принять и мученическую смерть. «Прошение и дело превышает меру сил моих, - сказал святой Алексий, - но я верю Тому, Который дал прозреть слепому, - не презрит Он молитвы веры».

Перед отъездом в Орду святитель Алексий вместе с духовенством совершил молебное пение в Успенском соборе, у раки святителя Петра, и Господь дал ему знамение, укрепившее его дух: свеча у гроба святителя возгорелась сама собой. Святой Алексий взял часть этой свечи и отправился в Орду. Еще до его прибытия Тайдула видела святителя во сне в архиерейской одежде. Когда святой приблизился к Орде, Джанибек вышел ему навстречу и ввел его в свои покои. Святитель, начав молебное пение, велел возжечь малую свечу, привезенную им от раки святого митрополита Петра. После долгой молитвы он окропил освященной водой ханшу, и та тотчас прозрела. Хан Джанибек с великим почетом и дарами отпустил митрополита в обратный путь. Сохранился ярлык, данный в ноябре 1357 года Тайдулой святителю Алексию, традиционный по содержанию: согласно нему, Русская Церковь, молящаяся за ханов, освобождается от всех даней, поборов и насилий со стороны светских властей. По позднему преданию (не получившему подтверждения при археологических раскопках), кроме ярлыка в благодарность за исцеление Тайдулы святитель Алексий получил также земельный участок в Московском Кремле, занятый ордынским подворьем (или ханскими конюшнями). Согласно житию, святитель Алексий вел в Орде в присутствии хана прение о вере. Во время пребывания святителя Алексия в Орде здесь началась междоусобица («замятня»), вызванная болезнью хана Джанибека и его убийством, но митрополит благополучно вернулся на Русь. В 1365 г. святитель Алексий заложил в Московском Кремле каменный храм во имя Чуда архангела Михаила в Хонех и, вскоре, основал при нем Чудов монастырь. 

 

Отношения между Всероссийским и Литовским митрополитами продолжали оставаться напряженными. Опираясь на военные успехи Ольгерда, подчинившего своей власти к кон. 50-х гг. XIV в. Брянское княжество, ряд смоленских уделов и Киев, Роман, в нарушение условий поставления на митрополию, распространил свою власть на Брянск и первопрестольный центр митрополии (с начала 50-х гг. XIV в. Смоленск и Брянск были вассалами великого князя владимирского). В январе 1359 г., во время смоленско-московско-литовских военных действий, святитель Алексий отправился в Киев (вероятно, чтобы заручиться поддержкой южнорусских князей), но был захвачен Ольгердом, ограблен и заточен; самая его жизнь находилась в опасности. Однако святителю Алексию удалось бежать, и в 1360 г. он вернулся в Москву. В том же году, вновь нарушая условия, митрополит Роман прибыл в Тверь. В 1361 г. по жалобам святителя Алексия Патриарх Каллист разбирал вопрос о границах Киевской и Литовской митрополий, подтвердив условия 1354 г.

За время отсутствия святителя Алексия в Москве умер великий князь Иоанн Иоаннович, и святитель Алексий оказался фактически одним из регентов при малолетнем Димитрии (род. в 1350). В этих условиях в первую половину правления великого князя Димитрия Иоанновича роль святителя Алексия, бывшая значительной уже в годы «тихого и кроткого» Иоанна Иоанновича, еще более возросла (хотя до смерти в 1365 княгини-матери традиционно сильным оставалось влияние ее брата – московского тысяцкого). Ярлык на великое княжение владимирское получил суздальский князь Дмитрий Константинович, и юный московский князь временно лишился многих территориальных приобретений – «купель» своего деда Ивана Калиты. Святитель Алексий посредством династического брака между отпрысками княжеских родов: Дмитрием Московским и Евдокией Суздальской, дочерью князя Дмитрия Константиновича, претендовавшего на Владимирское княжение, сумел примирить Московских и Суздальских князей. Этот политически необходимый брак впоследствии дал Руси двух святых, составивших одну из самых прекрасных и достойных многодетных семей, чей пример особенно востребован в наши дни. Подъем Московского княжества и его династии во многом обязаны святителю Алексию, связавшему с ними судьбу митрополии и использовавшему в их интересах свой авторитет Первосвятителя. Это был глубоко осознанный выбор, сделанный задолго до регентства при князе Димитрии Иоанновиче.

Церковная политика Ольгерда не давала святителю Алексию возможности компромисса, позиции невмешательства в борьбе между двумя соперничавшими политическими центрами – Москвой и Литвой, даже если оставить в стороне московские корни и связи святителя Алексия, Великому князю литовскому нужно было не сотрудничество с Православной Церковью, а ее подчинение его политическим планам. Язычник, стоящий во главе государства, подавляющее большинство населения которого составляли православные, женатый дважды на русских княжнах и связанный брачными союзами с православными князьями, Ольгерд не мог, разумеется, игнорировать существование Церкви, но смотрел на нее главным образом как на вспомогательный инструмент своей внешней и внутренней политики. Обязательным условием своего обращения в Православие и Крещения языческой Литвы в переговорах со Вселенским Патриархом он ставил создание особой подвластной ему митрополии. Такая митрополия за годы его правления создавалась дважды (в 1355 и 1375), однако ответного шага за этим не последовало – сам Ольгерд крестился, по преданию, только на смертном одре (а по свидетельству немецких источников, умер язычником). Поэтому, по всей видимости, святитель Алексий даже не колебался в своем выборе между упорным огнепоклонником и православными московскими князьями, чьи предки в свое время оказали существенную поддержку святому митрополиту Петру в трудную для него минуту.
Периоды сравнительно мирных отношений между Ольгердом и святителем Алексием были нечасты и непродолжительны. Наиболее значительный из них пришелся на 1363–1368 гг., когда после смерти митр. Романа (1362) святитель Алексий ездил в Литву и, очевидно, достиг там какого-то соглашения с вел. князем, в результате чего поставил епископа в Брянск. Затем, следующим летом, святитель Алексий крестил в Твери дочь Ольгерда, привезенную из Литвы ее бабкой, вдовой тверского кн. Александра Михайловича Анастасией.

Противостоянию Великого княжества Владимирского экспансии Литвы на восток и захвату литовскими великими князьями русских земель препятствовало отсутствие среди русских князей политического единства. На Владимирский великий стол наряду с московскими Даниловичами в конце 50-х – 60-х гг. XIV в. претендовал суздальский князь Дмитрий Константинович (в 1359–1362 даже занимавший его реально), а в 1371–1374 и в 1375 гг.– князь Михаил Александрович Тверской. Первоочередной задачей святителя Алексия как руководителя московской политики являлось установление равновесия сил в регионе при главенстве Москвы и по возможности восстановление политического и церковного влияния в Смоленске и Брянске, достигнутого великим князем Симеоном Иоанновичем и утраченного с утерей его малолетним племянником владимирского стола. Опора на авторитет митрополита всея Руси позволяла в это время великому князю Димитрию Иоанновичу игнорировать ярлыки на великое княжение, выдававшиеся его соперникам в раздираемой усобицами Орде часто сменявшимися ханами и претендентами на сарайский трон, и отстаивать свои интересы силой оружия. Одновременно с той же целью святитель Алексий стремился не допустить возобладания пролитовских сил в тех севернорусских княжествах, где они имелись (семейство князя Александра Михайловича в Твери, зять Ольгерда Борис Константинович Городецкий в Нижегородском княжестве), выступая в качестве верховного арбитра во внутридинастических распрях. При верности интересам Москвы его политика была в этих вопросах весьма взвешенной и не носила характера грубой и неприкрытой поддержки «своих» против «чужих». Даже тверское летописание (Рогожский летописец), сохранившее наибольшее число известий о деятельности святитель Алексия и настроенное по отношению к нему не слишком дружелюбно, лишь однажды, в связи с насильственным задержанием в 1368 г. в Москве князя Михаила Александровича (ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. Стб. 87), содержит прямое обвинение в адрес святителя (при этом следует иметь в виду, что для того времени подобное насильственное задержание было весьма мягкой формой давления на тверского князя с целью подписания мирного договора на московских условиях). Во всех известных по источникам спорных ситуациях святитель Алексий выступает как поборник освященной временем традиции. В конфликте 1357 г. между великим князем тверским Василием Михайловичем и его племянниками – детьми казненного в Орде Александра Михайловича, святитель Алексий взял сторону старшего в роде (и союзного Москве) князя против Всеволода Александровича, претендовавшего на тверской стол. В 1363 г., после смерти нижегородского князя Андрея Константиновича, митрополит поддержал недавнего соперника Москвы суздальского князя Димитрия в его противоборстве с младшим братом Борисом, захватившим в обход прав старшего Нижний Новгород. По приказу митрополита его посланцы – игумен Герасим и архимандрит Павел, прибывшие в город для вызова князя на митрополичий суд, «церкви затвориша». В споре из-за наследства удельного тверского (городокского) князя Семена Константиновича между братом покойного, клинским князем Еремеем, и великим кн. Михаилом Александровичем (которому удел был завещан) в 1365 г. митрополит поддержал ближайшего родственника; спор послужил причиной войны между Москвой и Тверью.

Многолетнее фактическое руководство святителя Алексия внешней политикой Великого княжества Московского при князьях Иоанне Иоанновиче и Димитрии Иоанновиче придавало московско-литовскому соперничеству ощутимый характер религиозного противостояния христиан и язычников, и Первосвятитель умело использовал сложившуюся ситуацию в интересах Православной Церкви и государственного ядра будущей России, оказывая воздействие на русских князей – вассалов и союзников Ольгерда. Когда в конца 60-х гг. XIV в. смоленский князь Святослав и ряд других князей нарушили крестное целование, данное великим князем Димитрию Иоанновичу о союзе против Ольгерда, и перешли на сторону Литвы, святитель Алексий за выступление в союзе с язычниками против христиан отлучил их от Церкви.Отлучен был и традиционный союзник Литвы тверской князь Михаил Александрович, а также поддерживавший его Тверской епископ Василий. Эти действия святителя Алексия получили понимание и поддержку Патриарха Филофея, который в грамоте 1370 г. предлагал отлученным князьям покаяться и присоединиться к Димитрию (Митрополит Макарий. История РЦ. Кн. 3. С. 426–428). Однако позднее Ольгерд перехватил инициативу и в послании к Патриарху (отразившемуся в Патриаршей грамоте 1371) обвинил митрополита в том, что тот «благословляет москвичей на пролитие крови» и освобождает от присяги литовских подданных, переходящих на сторону москвичей. Еще более опасным со стороны литовского князя было лицемерное обвинение святителя Алексия в том, что он не занимается делами западной части митрополии (хотя виноват в этом был в первую очередь сам Ольгерд), на основании чего выдвигалось требование создать вновь отдельную митрополию для Литвы и ее союзников («на Киев, на Смоленск, на Тверь, на Малую Россию, на Новосиль, на Нижний Новгород» – РИБ. Т. 6. Прил. 24. Стб. 139–140). В грамоте, посланной в августе 1371 г., Патриарх Филофей потребовал от святителя Алексия снять отлучение с тверского князя и приехать в Константинополь для судебного разбирательства по вопросу о западнорусской пастве, оставленной без пастырского поучения и надзора. Позднее вызов на суд был отменен, но Патриарх настойчиво советовал святителю добиваться примирения с Ольгердом для беспрепятственного окормления западнорусской паствы. Святителя Алексий в свою очередь заявлял, что был вынужден защищаться, поскольку великий князь литовский хотел «приобрести себе власть и в Великой Руси». Позже Ольгерд выдвинул требование постоянного пребывания митрополита в Киеве (т.е. в литовской части митрополии). В связи с этим участились поездки Патриарших послов в Литву и к святителю Алексию: в 1371 г. в Москву приезжал Иоанн Докиан, а в 1374 г.– болгарин Киприан (впоследствие митрополит Московский). В результате во многом из-за позиции Ольгерда единство митрополии в это время сохранить не удалось. Еще в 1371 г. Патриарх Филофей под угрозой обращения в католичество православного населения областей, подвластных Польше, восстановил Галицкую митрополию, а в 1375 г., уступая давлению Ольгерда, поставил на митрополию Малой России и на Киев Киприана, назначив его наследником святителя Алексия на митрополичьем столе всея Руси. Объяснение этих действий было изложено Патриархом в грамоте, доставленной в Москву в начале 1377 г. послами Иоанном Докианом и Георгием Пердикой, но здесь они не были приняты, и Киприан в качестве преемника святителя Алексия не получил признания. За святителем Алексием в это время на территории Литвы продолжал оставаться лишь Брянск, куда он около 1375 г. поставил епископа Григория.

В качестве церковного и государственного деятеля святитель Алексий стоял у истоков успешной борьбы Великого княжества Московского и против ордынского ига. Лояльно относясь к верховной власти мусульманских правителей, он в то же время последовательно проводил политику, направленную на создание союза русских княжеств, могущего противостоять заметно ослабевшей во 2-й половине ХIV в. Орде. Впервые такой союз, включивший в себя и отдаленный Новгород, был испытан в совместном походе русских князей на Тверь в 1375 г.; после заключения мирного договора с Москвой и признания главенства великого князя Димитрия Иоанновича к нему присоединилось и Тверское княжество. О значительной роли святителя Алексия в общерусской политической жизни свидетельствует возникновение с его времени практики скрепления митрополичьей печатью межгосударственных соглашений (договор 1 сентября Москвы и Новгорода с побежденной Тверью). Выступал он и гарантом межкняжеских отношений московского правящего дома. По благословению святителя Алексия в 1365 г. был заключен договор между князьями московского дома Димитрием Иоанновичем и Владимиром Андреевичем. В то же время из указанного договора следует, что решающую роль в определении политики московских князей играло боярство. В 1372 г. святитель Алексий скрепил своей печатью предъявленное ему первое завещание князя Димитрия, предусматривавшее разделение земель и власти после женитьбы князя Владимира на дочери литовского великого князя Ольгерда. Между 1372 и 1378 гг. по ходатайству святителя Алексий Димитрий Иоаннович передал Владимиру Андреевичу Лужу и Боровск.

За почти четверть века руководства Русской Церковью святитель Алексий поставил 21 епископа (полный перечень см.: ПСРЛ. Т. 15. Вып. 1. Стб. 123), причем на некоторые кафедры дважды, а на Смоленскую – трижды. В бытность митрополитом святитель Алексий всемерно способствовал распространению и упрочению на Руси общежительного монашества. С его именем связано создание и возобновление ряда обителей в Москве и в Митрополичьей области. Кроме Спасо-Андроникова (около 1360), Чудова (около 1365) и Симонова (между 1375 и 1377) монастырей по его благословению (согласно преданию, записанному в 1-й половине XVII в.) в 1360–1362 гг. был основан Введенский Владычный в Серпухове монастырь (Рождественский В. Историческое описание Серпуховского Владычного общежитийного девичьего монастыря. М., 1866. С. 116; Клосс. С. 38, 40, 41), возобновлены древние, но пришедшие в упадок Цареконстантиновский под Владимиром и нижегородский Благовещенский. Монастырское предание приписывает ему также создание Алексеевского девичьего монастыря в Москве для своих сестер (около 1358), хотя это мнение разделяется далеко не всеми исследователями (ср.: Ушакова Е. Краткий исторический очерк Алексеевского монастыря. М., 1877. С. 7–9; Макарий. История РЦ. Кн. 3. С. 119; Баталов. С. 28, 323). Относительно 3 последних монастырей нельзя исключить позднего возникновения преданий, имевших целью возвысить значение обители, связав их историю с прославленным Московским святителем. По существу открытым остается вопрос о богослужебном уставе общежительных монастырей в это время, поскольку наиболее ранние дошедшие русские списки Иерусалимского типикона датируются лишь самым концом XIV в.

При святителе Алексие продолжало распространяться почитание святителя Петра. Как уже было сказано выше, перед поездкой святителя Алексия в Орду в 1357 г. в Успенском соборе в Москве у гроба митр. Петра «зажьглася свеча сама о себе» (ПСРЛ. Т. 25. С. 180; ср.: Т. 15. Вып. 1. Стб. 66); после молебна она была раздроблена для благословения присутствующих. В праздник Успения Богородицы 1372 г., по свидетельству летописей, у гроба митрополита Петра исцелился мальчик, немой и с парализованной рукой; святитель Алексий велел звонить в колокола и служил молебен.

Святитель Алексий прожил около 80 лет. Приближаясь к концу своего жизненного подвига, святитель Алексий оказался перед проблемой назначения своего преемника. Очевидно, он, как и великий князь Димитрий Иоаннович, противился навязываемой извне кандидатуре Киприана, заблаговременно назначенного в Константинополе, видя в этом победу Ольгерда и неудачу собственной церковной политики (что в тот момент соответствовало действительности, хотя позднее ситуация существенно изменилась). Вероятно, святитель Алексий желал видеть своим преемником человека искушенного, подобно себе, в монашеской жизни. Идеальной фигурой в этом отношении был преподобный Сергий, игумен Радонежский. Однако Преподобный, по своему великому смирению, уклонился от этой чести. Святитель Алексий не стал настаивать, провидя великое значение для Русской Церкви преподобного Сергия как «игумена всей Русской земли».

Перед своей блаженной кончиной митрополит Алексий, святитель Московский, заповедал великому князю Димитрию Иоанновичу Донскому погрести себя вне церкви, за алтарем собора в Чудовом монастыре. Святитель Алексий почил 12 февраля 1378 года. На отпевании присутствовало большое число народа, включая епископов, великого князя Димитрия, князя Владимира Андреевича Серпуховского и малолетних сыновей великого князя – Василия и Юрия. По настоянию великого князя Димитрия, глубоко почитавшего святого владыку, Первосвятителя погребли внутри храма, близ алтаря.

Преемником святителя Алексия на Всероссийской кафедре стал святитель Московский Киприан, всея России чудотворец, возглавлявший Русскую Церковь с 1376 по 1406 год. Великий князь Дмитрий Донской (1363-1389), воспитанный одним святым, долго не мог смириться с назначением московским митрополитом другого будущего святого – митрополита Киприана. Так история Руси дает нам удивительный урок: человеческие страсти, надежды и упования пред лицем Господа словно выцветают, являя миру совсем другие свои стороны, как на амальгаме проявляя скрытые доселе достоинства и добродетели.

Дала свои плоды и политика Москвы, над которой так много потрудился святитель Алексий: государство крепло и развивалось, а смуты и бесконечное соперничество князей уходили в прошлое.

 

 

Почитание

 

Местное почитание святителя Алексия началось, вероятно, вскоре после его кончины, еще при жизни великого князя Димитрия Иоанновича. Свидетельством этого служит воздух сшитый в 1389-м году княгиней Марией, вдовой великого князя Симеона Иоанновича Гордого, изображающий Нерукотворный Образ Спасителя с предстоящими, в числе которых четыре русских митрополита: Максим, Петр, Феогност и Алексий.

 

 

Мощи святителя Алексия были открыты 20 мая 1431 года, спустя почти 60 лет после его кончины, в царствование великого князя Московского Василия Васильевича Темного (1425-1462). Однажды во время Божественной литургии обрушился свод ветхого храма Чудова монастыря, в котором покоился Святитель. При этом никто из молившихся в храме не пострадал. По повелению великого князя на месте старого храма начали строить новый. При копании рвов под его фундамент и были обнаружены нетленные мощи святителя Алексия. В новом храме, освященном, как и прежний, во имя Архистратига Божия Михаила, был устроен придел в честь Благовещения Пресвятой Богородицы, в котором положили многоцелебные мощи святителя Алексия.

В 1448 году митрополит Иона установил празднование преставления (12 февраля) и обретения мощей (20 мая) святителя Алексия. После этого почитание Святителя получило самое широкое распространение, к нему обращались как к великому заступнику и молитвеннику земли Русской. Наряду с митр. Петром (и позднее свт. Ионой) свт. Алексий стал олицетворением Русской Церкви (митрополичья кафедра начала официально именоваться «престолом Московских чудотворцев») и Московского государства. Начиная с 1472 г. (похода вел. кн. Иоанна III на Новгород) обычаем становится моление московских правителей у гробниц святителей (в т. ч. свт. Алексия) перед военными походами. 

В 1484 году в Чудовом монастыре началось строительство новой трапезной с храмом во имя святителя Алексия. В 1485 году святые мощи святителя были перенесены в храм, посвященный его имени. В ноябре 1518 - июне 1519 года у раки святителя Алексия совершился ряд отмеченных летописью чудесных исцелений больных различными недугами.

В 1522 году во время прихода под Москву крымского войска хана Мехмед-Гирея, святитель Алексий вместе с другими Российскими чудотворцами явился жителям города в видении крестного хода с чудотворной Владимирской иконой Божией Матери, знаменуя заступничество от вражеского нашествия.

В XVI в., когда дважды (в княжение Василия III и в царствование Феодора Иоанновича) остро вставал вопрос о рождении наследника престола, свт. Алексий начал почитаться и как покровитель и заступник правящей династии московских Рюриковичей. Вел. кн. Василий III во время своего второго брака обращался к святителям-чудотворцам с молитвой о чадородии. После рождения в 1530 г. наследника престола (буд. царя Иоанна IV) по обету были изготовлены новые драгоценные раки для мощей святителей Петра (золотая) и свт. Алексия (серебряная с позолоченным изображением на крышке). Работа была начата в янв. 1532 г., после смерти Василия III в 1533 г. она приостановилась и была завершена уже при малолетнем Иоанне IV в февр. 1535 г. 11 февр. митр. Даниил торжественно переложил мощи свт. Алексий в новую раку. Перед смертью Василий III поручил сына попечению чудотворцев Петра и свт. Алексия («дал… сына на руки»). 

В страшный московский пожар 1547 г., когда Чудов монастырь выгорел целиком (только иноков и монастырских служителей «по погребом и палатам» сгорело 26 человек), мощи свт. Алексия чудесным образом не пострадали. При царе Иоанне IV представление об свт. Алексие как покровителе державы и династии еще более усилилось. У гробницы свт. Алексия были крещены царевичи Иоанн Иоаннович (1554) и Феодор Иоаннович (1557). Ранее крещение великокняжеских детей совершалось в Успенском соборе, у раки митр. Петра. 

В 1596/97 (7105) г. для мощей свт. Алексия начали сооружать по повелению царя Феодора Иоанновича новую серебряную раку. Работа продлилась несколько лет и завершилась уже в царствование Бориса Феодоровича Годунова, когда мощи святителя были торжественно переложены в новую гробницу (около 1600 г.). Эта рака, подобно др. драгоценным гробницам Москвы, была хищнически уничтожена польскими интервентами и их приспешниками в 1612 г. Новая, взамен утраченной, была сооружена в царствование Михаила Феодоровича. Она просуществовала значительно дольше своих предшественниц – до 1812 г., когда была варварски превращена в металлолом солдатами наполеоновской армии. В 1596 г., практически одновременно с сооружением раки, был установлен совместный праздник 3 святителям Московским: Петру, свт. Алексию и Ионе.

20 мая 1686 года при патриархе Иоакиме мощи святителя торжественно перенесли из обветшавшего к тому времени трапезного храма в арку между новоустроенным храмом в честь Благовещения Пресвятой Богородицы и храмом во имя святителя Алексия, где почивали открыто.

При раке свт. Алексия в Чудовом монастыре хранились принадлежавшие ему, по преданию, облачения (саккос, епитрахиль и подризник) и посох. К выносному образу свт. Алексия в Чудовом монастыре был привешен золотой перстень – по преданию, подарок исцеленной ханши Тайдулы. В 1722 г., будучи в Москве, имп. Петр I распорядился снять его и передать в Синодальную ризницу (ПСПиР. СПб., 1872. Т. 2. 1722 г. № 509. С. 156), где позднее он был заменен медным и исчез. В Оружейной палате хранится др. медный перстень с печаткой из прозрачного камня или стекла с изображением животного, который, по описям Патриаршей ризницы XVII–XVIII вв., значится как дар свт. Алексию хана Джанибека (Орешников. С. 171–186), однако, несмотря на несомненную древность изделия, его материал в сочетании с саном дарителя и одаренного вызывает сомнение в достоверности предания. 

До 1722 г. в Чудовом монастыре богомольцам продавался «чудотворцев мед», служивший целительным средством от болезней и от порчи (Лавров свт. Алексий С. Колдовство и религия в России, 1700–1740 гг. М., 2000. С. 414–415), корни этой традиции остаются неисследованными. 28 февр. 1722 г. был издан имп. указ, вскоре напечатанный, запрещавший эту продажу (ПСПиР. СПб., 1872. Т. 2. 1722 г. № 445. С. 90).

  

В 1929-1930 годах Чудов монастырь был снесен. На его территории планировали разместить училище для кремлевских курсантов. Многие видные русские деятели искусства того времени – среди них художник  П.Д. Корин  и видный искусствовед П.Д. Барановский - настойчиво ходатайствовали о сохранении хотя бы бесценных монастырских фресок, но спасти удалось лишь их незначительную часть, остальное было безжалостно разрушено. Едва ли не в последний момент Барановскому удалось вынести раку с мощами святителя Алексия. 

После уничтожения в 1930 году всего комплекса построек Чудова монастыря мощи святителя Алексия находились в музеях Московского Кремля.

В 1947 году по просьбе Святейшего Патриарха Алексия I (Симанского) они были переданы Русской Православной Церкви. 7 марта 1947 г. Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий обратился в Совет по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР с письмом: «Я усердно от лица Церкви прошу Совет по делам Русской Православной Церкви войти перед нашим Правительством с ходатайством о передаче в Патриарший собор св. мощей князя Даниила Московского – основателя Москвы и святителя Алексия, митрополита Московского (1298–1378), особо чтимых в православной Руси». Связав желательность передачи мощей с приближающимся церковным празднованием 800-летия основания Москвы, Святейший Владыка здесь же указал на предполагаемые места нахождения священных останков князя Даниила Московского — в одном из кремлевских соборов и митрополита Алексия — в Успенском соборе Кремля.

Через три месяца, 9 июня 1947 г., вышло распоряжение Совета Министров СССР № 6995-рс об удовлетворении ходатайства главы Церкви. На этом основании Совет на своем заседании 18 июня того же года по докладу заместитель заведующего Инспекторским отделом Совета В. С. Спиридонова внес постановление о разрешении передачи мощей свт. Алексия из Успенского собора в Богоявленский кафедральный собор. О мощах св. благоверного князя Даниила Московского в этих документах упомянуто не было, в связи, вероятно, с отсутствием сведений об их местонахождении.

Спустя два месяца, 20 августа 1947 г., Святейший Патриарх Алексий в сопровождении настоятеля Богоявленского Елоховского собора протопресвитера отца Николая Колчицкого и председателя Совета Г. Г. Карпова, побывал в Кремле в связи с предстоящим перенесением св. мощей.

Глубоко за полночь 14 октября 1947 г. грузовая автомашина, в кабине которой находился отец Николай Колчицкий, прибыла в Кремль. Грузовик проследовал к Успенскому собору, где отца Николая уже ожидали кремлевские музейные работники: заместитель начальника Отдела сохранения исторических ценностей и памятников Д. И. Михайлов и старший научный сотрудник Н. В. Гордеев. Ими вместе с отцом Николаем был составлен и подписан особый акт о передаче св. мощей. В 5 часов утра временная рака в виде продолговатого деревянного ящика темно-вишневого цвета, в которой находились мощи свт. Алексия, была погружена на автомашину и в 5 часов 40 минут благополучно доставлена в Елоховский собор.

Для встречи св. мощей в столь ранний час в собор прибыл Святейший Патриарх Алексий, который распорядился заранее оповестить о радостном событии лишь немногих клириков и служителей собора. Временная деревянная рака была перенесена в Никольский придел храма, где у св. мощей был совершен краткий молебен. Затем мощи свт. Алексия были помещены в алтаре Никольского придела.

В пятницу 17 октября, накануне дня памяти святителей Московских, состоялось торжественное перенесение мощей на уготованное им место на амвоне, перед открытыми царскими вратами главного Богоявленского придела храма.
Здесь заранее на специальном возвышении была установлена пустая деревянная рака. Во время полиелея протопресвитер Николай Колчицкий и протоиерей Александр Смирнов подняли тяжелую крышку гробницы. Святейший Патриарх Алексий вместе со служащими архиереями – архиепископами Харьковским и Богодуховским Стефаном (Проценко) и Дмитровским Виталием (Введенским), епископами Рязанским и Касимовским Иеронимом (Захаровым) и Ивановским и Кинешемским Паисием (Образцовым) вынесли св. мощи из Никольского придела, при пении «Хвалите имя Господне» обнесли их вокруг престола, опустили в гробницу и закрыли крышку. Первым к святыне через небольшое прямоугольное отверстие в крышке приложился Предстоятель Русской Церкви, за ним — архиереи по старшинству и духовенство, служащее и присутствовавшее; затем до глубокой ночи верующие москвичи шли поклониться почитаемой гробнице.

 

 В субботу 18 октября, в день памяти святителей Московских Петра, Алексия, Ионы, Филиппа и Гермогена, состоялось церковное чествование 800-летнего юбилея Москвы. Позднюю литургию в этот день в Патриаршем соборе совершал Святейший Патриарх Алексий. Во время богослужения у раки с мощами свт. Алексия протопресвитер Николай Колчицкий зачитал патриаршее послание в связи с юбилеем столицы России.

По окончании литургии Первосвятитель произнес перед народом слово, посвященное Московским святителям, в котором отметил заслуги каждого из них перед Русской Церковью и Отечеством.

Говоря о Святителе Алексии, Святейший Владыка назвал его светочем, который «сияет нам тихим светом» и «великая вера и разум» которого в течение долгих лет были источником мудрого правления московских царей.

«Присутствие его в этом храме будет и нас окрылять, будет и нас заставлять подражать его смирению и разумию. Будем, братие и сестры, укрепляться в небесной помощи нам и Отечеству нашему. Будем постоянно помнить, какую святыню мы здесь имеем», — закончил Патриарх свое слово.

На другой день, в воскресенье 19 октября, после литургии Первосвятитель Русской Церкви совершил первый молебен у мощей Святителя Алексия в Богоявленском (Елоховском) соборе Москвы.

 

 

И по сей день, чтобы молитвенно поклониться мощам святителя Алексия, мы отправимся не древнюю усыпальницу московских святителей - Успенский собор Московского Кремля, где покоятся непосредственные предшественники свт. Алексия – митрополиты Петр и Феогност, его преемник – митрополит Киприан, и многие другие, а именно сюда - в Богоявленский (Елоховский) собор.

 

Ныне в Елоховском соборе, рядом со своим небесным покровителем, покоится и Святейший Патриарх Московский Алексий II.

  

 

 Храмы

Посвящения свт. Алексию церковных престолов до XVII в. ограничиваются преимущественно Москвой, Подмосковьем и Новгородом.

Древнейшая каменная ц. в честь свт. Алексия (трапезная) была заложена в 1483 г. в Чудовом монастыре будущим новгородским архиепископом архимандритом Геннадием; это положило начало традиции посвящения свтителю Алексию трапезных храмов.

Около 1513 г. в великокняжеской резиденции в Александровой слободе (ныне - женский монастырь в честь Успения Пресвятой Богородицы в г. Александрове) итальянскими мастерами  был возведен храм, «иже под колоколы», в честь свтителя Алексия  (перестроен во времена царя Иоанна IV, сохранился в составе Распятской церкви-колокольни).

Вероятно, в 1540 г. был устроен придел в честь свт. Алексия при церкви Анастасии Великомученицы, возведенной в камне тем же архиепископом в новгородском кремле-детинце. В Новгороде в 1538–1539 гг. архиепископом Макарием в Юрьеве монастыре была построена трапезная церковь в честь свтителя Алексия, отличавшаяся огромными размерами – 17 на 12 сажен. По словам Павла Алеппского, она превосходила «все трапезные в… монастырях своею красотою, обширными размерами и радостным видом». Эта постройка была разобрана за ветхостью в 1761 г., но сохранилось ее схематическое изображение на иконе «Видение пономаря Тарасия» 1574–1583 гг.

 

Трапезная церковь свтителя Алексия сооружена была в 60–70-х гг. XVI в. в Солотчинском монастыре под Рязанью.

 

В царствование Феодора Иоанновича в московском Зачатьевском монастыре был возведен храм Рождества Богородицы с приделом в честь свт. Алексия.

 

 

Деревянный храм Святителя Алексия был построен в Москве в Рогожской слободе местными жителями около 1625 года. В 1701 году его сменил кирпичный, а современное здание храма на Николоямской улице было выстроено в середине XVIII столетия по проекту архитектора Д.Ухтомского. По преданию храм был построен на том месте, где когда-то стояла палатка святителя Алексия, в то время, когда он наблюдал за строительством Спасо-Андроникова монастыря. 

 

 

Святителю Алексию, митрополиту Московскому, посвящен и наш больничный храм (в прошлом - трапезный храм в честь Козельщанской иконы Божией Матери) при бывшей Медведниковской больнице, а ныне больнице святителя Алексия, митрополита Московского – единственном лечебном учреждении Русской Православной Церкви.

 

 

 

Икона «Святитель Алексий, Митрополит Московский и всея России чудотворец» с житием. 

Одной из почитаемых святынь нашего храма является копия знаменитой, кисти Дионисия, иконы Святителя Алексия, хранящейся ныне в Третьяковской галерее. Вот что рассказал о ней старший научный сотрудник Третьяковской галереи, специалист по древнерусскому искусству, Левон Нерсесян:

“Икона святителя Алексия была написана для Успенского собора Московского кремля как часть работы Дионисия над иконостасом в 1481 году, когда были созданы иконы местного ряда. 

История написания иконы тесно связана с историей возведения самого Успенского собора.

Собор был основан при Иване Калите в 1326 году, после переноса Митрополитом Петром митрополичьей кафедры из Владимира в Москву. И стоял он от начала 14 века до 70-х годов 15 века, когда при Митрополите Филиппе его решили перестроить. Перестройку осуществляли с 1472-го по 1474 год псковские мастера - Кравцов и Мышкин. Но построенный ими практически заново собор, вскоре рухнул. И тогда был приглашен итальянский архитектор Аристотель Фьерованти, который и завершил строительство собора в 1479 году.

В 1481 году были приглашены иконописцы (Дионисий, поп Тимофей, Ярец, и Конь) для росписи вновь построенного собора и создания иконостаса. Это было время окончания монголо-татарского ига, когда русское государство приобрело полную независимость, полную самостоятельность, когда начинается его возвышение, усиление и упрочение.

 

  

 Клейма: 

1.Рождение Елевферия (Алексия)
2.Отдание в учение
Надпись в клейме: С(вя)тый Алексей вданъ бысть во ученïе (цитата по [Дионисий 2002]).

3.Видение Елевферия
Во сне Елевферий увидел птиц в силках и услышал голос, предрекавший, что он будет “ловцом человеков”.

Надпись в клейме: От Г(оспо)да бысть гласъ глаголюще Алексеа, почто всуе труждашеся се сотворю тя ловца человекомъ (цитата по [Дионисий 2002]).

4.Пострижение Елевферия в монахи под именем Алексия
5.Поставление в епископы Владимирские
Надпись в клейме: Поставление с(вя)таго Алексеа в дому митрополита (цитата по [Дионисий 2002]).

6.”Утишение” хана Бердибека
Надпись в клейме: С(вя)тый Алексей у Вердивира царя ходатайствуетъ мира христианом (цитата по [Дионисий 2002]).

7.Алексий просит преподобного Сергия Радонежского отпустить ученика Андроника на игуменство в основанный митрополитом Спасский монастырь
Надпись в клейме: С(вя)тый Алексей призва преподобного Серьгию и проси оу него оученика его Андроника (цитата по [Дионисий 2002]).

8.Благословение Андроника на игуменство
Надпись в клейме: С(вя)тый Алексей воздвиже ц(е)рковь во имя Нерукотвореннаго Образа. Старейшинство вручи Андронику ученику пр(е)пд. Серьгïя (цитата по [Дионисий 2002]).

9.Моление у гроба митрополита Петра в Успенском соборе перед поездкой в Орду
Надпись в клейме: С(вя)тый Алексей молебноуя у гроба с(вя)таго Петра (цитата по [Дионисий 2002]).

10.Прибытие Алексия в Орду и встреча с ханом Бердибеком

11.Исцеление ханши Тайдулы

12.Возвращение Алексия в Москву
Надпись в клейме: С(вя)тый Алексей возвращася от ц(а)ряже бышта срете его княз всии Русси и народы (цитата по [Дионисий 2002]).

 

  

13.Алексий предлагает преподобному Сергию стать своим преемником

14.Алексий готовит себе гробницу в основанном им Чудовом монастыре
Надпись в клейме: С(вя)тый Алексей во имя с(вя)таго чюда архистратига Михаила воздвиже ц(е)рк(о)вь честнаго и сл(ав)н(а)го чюд[а] его в Хонехъ монастырь устрои заповеда в ц(е)рькви положити себе (цитата по [Дионисий 2002]).

15.Погребение Алексия

16.Обретение мощей Алексия.
Надпись в клейме: Обретенïе мощей с(вя)таго Алексеа митр. Мос (цитата по [Дионисий 2002]).

17.Воскрешение умершего младенца у гроба Алексия

18.Женщина, исцеленная от слепоты, дарит церкви икону Алексия

19.Исцеления у гроба Алексия
Надпись в клейме: Принеси тело с(вя)таго Алексеа митроп. поставиша в храмъ с(вя)таго архистратига Михаила (цитата по [Дионисий 2002]).

   

 

Во времена святителя Алексия осуществлялось объединение русских земель вокруг Московского княжества.

Ко времени перестройки Успенского собора и его росписи появилось уже не княжество, а Московское царство, которое совершенно иначе себя мыслило, иначе себя осознавало.

Причем, осознавало не только в смысле общественно-политического и исторического величия, но и духовного, поскольку времена были средневековые, и все было духовное.

Это царство-государство, которое образовалось, оно было ценно и важно не только само по себе - для всех было важно, что оно означает, на что указывает.

Поэтому и говорили, что Москва – Третий Рим. Эта теория, она не общественно-политическая, она эсхатологическая. Слово “Эсхатос” в переводе с греческого означает “Последний”. Словом “эсхатология” обозначается все то, что касается последних времен.

В то время, как раз когда перестраивался и расписывался Успенский собор,  ждали конца света. Это, кстати, еще одна важная особенность времени. Ждали очень конкретно, в 1492 году, по истечении 7 тысяч лет от сотворения мира.

  

И вот в эти годы соединяются в сознании народа две противоположные друг другу вещи: с одной стороны, – общественно-политическое возвышение и процветание, а с другой, - ожидание конца света. Это парадоксальное соединение и родило теорию, что «Москва - Третий Рим, а Четвертому не быть». Поскольку на Четвертый просто уже нет времени, и тот Рим, который есть, он, собственно, и есть последний. Потому что всякое земное царство прекращается и настает Царство Божие.

Византии больше нет. Только что пал Константинополь, ну, буквально за несколько десятилетий до этого.

А еще немножко раньше до того, Константинополь (и это тоже очень важно) отпал от истинной веры, - это 1439 год, это Флорентийская уния.

Всё - Русь остается единственным хранителем православия. А после падения фактического Константинополя, - единственным православным царством.

И понятно, что они мыслили себя так, как когда-то мыслили себя византийцы - в преддверии грядущего Небесного царства, как то, из чего это Небесное царство должно проистечь. Позиция очень понятная: позиция, естественным образом вытекающая из общественно-политической и духовной ситуации.

Это время.

И теперь собор. Успенский собор, заново строящийся, соединяющий в себе множество очень важных функций.

С одной стороны, это главный собор, потому что это Митрополичья кафедра.

С другой стороны, это дом Пресвятой Богородицы. А Богородица еще с домонгольских времен понимается как покровительница Руси.

С третьей стороны, это собор-реликварий, где собрано огромное количество реликвий, например, в том же самом местном ряду иконостаса находилась того же времени икона Чудотворная Богоматери Владимирской.

Вот эти все функции в этом соборе соединились.

И понятно, что когда подбирали иконы для его иконостаса, подбор не то что каждой иконы, но каждого клейма на иконе, был не случаен.

 

 

Святители Петр и Алексий – это первые московские святители.

Святитель Петр в 1326 году перенес кафедру из Владимира в Москву.

Святитель Алексий - не то, чтобы его непосредственный преемник, но он стоит у истоков становления именно московской кафедры, московской церкви.

 

Это были Великие и Святые предшественники тех Митрополитов, которым предстояло служить в алтаре Успенского собора.

 

Поэтому и были написаны парные иконы Святителя Петра и Святителя Алексия.

И отбор сюжетов для клейм - тоже очень продуман.

 

Ну, в частности, правда, это не у св. Алексия, а у св. Петра, там есть клеймо с основанием того самого Успенского собора, Митрополитом Петром, для которого эти иконы были написаны.

 

А Дионисий, и это видно на иконах святителей тоже, - эти вот прозрачные сияющие краски, эти облачные фоны бирюзовые, из которых они выступают, - это сияющие видения горнего мира, которые открываются современникам художника в их мышлении.

Сам стиль Дионисия связан с мистическими идеями его эпохи. Эта упрощенность, эта бесплотность, эта изысканность сияющих цветов и их оттенков, - все это, в целом, создает ощущение неких сияющих бесплотных видений, которые как бы явлены нам с икон и со стен храмов. И это, конечно, тот образ горнего мира, грядущего горнего мира, грядущего небесного царства, который так, по-видимому, глубоко и трепетно переживался и самим Дионисием, и его современниками” (http://www.echo.msk.ru/programs/tretiakovka/47597/).

 

 

Чудотворец   

За свою богоугодную, подвижническую жизнь Святитель Алексий сподобился от Господа дара чудотворений. Слава о чудотворениях Угодника Божия еще при жизни его распространилась так далеко, что монгольский хан в 1357 году прислал к нему послов с просьбой прийти в Орду и исцелить ханшу Тайдулу.

Митрополит Феодосий описал как очевидец исцеление инока Наума, имевшего тяжкий недуг: нога его была скорчена, походила на сухое дерево, и причиняла ему тяжкие мучения. После его слезной молитвы у гроба Святителя произошло чудесное его исцеление бывшее 24 января 1462 года.

Трехлетний младенец Димитрий скончался от изнурительной болезни; плачущие родители принесли его в погребальных ризах в церковь и после Божественной литургии поставили у раки Святителя, пока братия пошла в трапезу. Но как велика была их радость, когда, возвратясь в церковь, чтобы нести своего младенца на кладбище, нашли его играющим у священной раки.

В летописях под 1519 годом рассказывается об исцелении у раки Св. Алексия расслабленного руками и ногами семилетнего отрока Василия.

Известно чудо исцеления одного юноши от слепоты, бывшее в 1864 году.

Многочисленные исцеления всякого рода болящих, изливавшиеся от раки Святителя Алексия, явили всей России чусного ходатая за нее пред Богом.

Интересно, что Петр Великий принят был от святой купели при гробнице Святителя Алексия и по крещении возложен на раку с мощами святого.

Император Николай II назвал сына Алексием, вручая жизнь своего наследника молитвам перед престолом Всевышнего и заступничеству того святого, который положил нравственно-твердое основание и начертал христианский путь Российской державы.

 

 

Святитель Московский Алексий, «земной ангел и небесный человек», целитель и чудотворец, собиратель и устроитель русского государства, несомненно и сейчас предстательствует за нас пред Господом. К кому, как не к Святителю Алексию обращаться нам, волнуемым политическими страстями и нестроениями! Кто, как не он, переживший столько смут и усобиц, но своей мудростью и смирением победивший их, сможет понять и утешить нас!
Святителю отче наш Алексие! Моли Бога о многострадальной стране нашей, да и мы тихое и безмолвное житие поживем, во всяком благочестии и чистоте!

 

 

Тропарь святителю Алексию Московскому, глас 8

Яко апостолом сопрестольна, /
и врача предобра, и служителя благоприятна, /
к раце твоей честней притекающе, святителю Алексие, богомудре чудотворче, /
сошедшеся, любовию в память твою светло празднуем, /
в песнех и пениих радующеся и Христа славяще, /
таковую благодать тебе даровавшаго исцелений //
и граду твоему великое утверждение.

Ин тропарь святителю Алексию, митрополиту Московскому и всея России, глас 8

Яко светоносная возсия днесь память твоя, славне, /
верных озаряющи души и телеса, /
и исцеления струй Богоприятными ти молитвами источаеши, /
отче святителю Алексие, /
темже тя молим, яко архиереом сопрестольна и чудодейственника изрядна, /
иже Христову Престолу предстояй, //
о нас не оскудевай моляся спастися душам нашим.

Кондак святителю Алексию Московскому, глас 8

Божественнаго и пречестнаго святителя Христова, /
новаго чудотворца Алексия, /
верно вси поюще, людие, любовию да ублажим, яко пастыря великаго, /
служителя же и учителя премудра земли Российстей. /
Днесь, в память его притекше, радостно возопием песнь богоносному: /
яко имея дерзновение к Богу, многообразных нас избави обстояний, да зовем ти: //
радуйся, утверждение граду нашему.

Тропарь первый на обретение мощей святителя Алексия Московского , глас 2

Яко сокровище пребогатое, многолетно в земли сокровенное, /
честныя мощи твоя обретошася чудоточащия, /
всеблаженне отче святителю Алексие, /
от нихже врачевство приемлюще, обогащаемся /
и Христа славословим, глаголюще: //
слава прославляющему святыя Своя.

Тропарь второй на обретение мощей святителя Алексия, митрополита Московского и всея России, глас 4

Апостольских преемников архиереев сопрестольниче, /
России всея пастырю и учителю, /
всеблаженне отче Алексие, /
Владыце всех молися /
мир пастве твоей даровати, /
и спасение душам, //
и велию милость.

Тропарь третий на обретение мощей святителя Алексия, митрополита Московского и всея России, чудотворца, глас 3

Свыше от Бога глас глаголющ услышав, /
от юности подвизався, мудре, /
в молитвах, и во умилении, и слезах, /
во бдениих же и пощениих образ быв добродетели, /
отонюдуже и дом Духу Пречистому явися. /
Сего ради Русския митрополии архиерейским саном почтен быв, /
Христово стадо упасл еси добре, /
еретическая нападения, не усумнеся, отрази /
и церкви воздвиже Христови, святителю Алексие, /
иночествующих лики собра /
и сих Христови привел еси. /
Умре же, явися, яко спящ, /
цел соблюден бысть пред многими леты, /
подавая цельбы болящим. /
Тем молим тя: /
моли Христа Бога спасти град твой Москву неврежден //
и страну и православный люди по велицей Его милости.

Кондак на обретение мощей святителя Алексия, глас 8

Яко солнце незаходимое, от гроба возсия нам /
от мног лет сокровены честныя твоя мощи нетленны, /
святителю Алексие, /
тобою благодать приемлем, /
всю бо страну сию и вся ны чудесы и добротою обогащаеши, /
действом благодати, да поем ти: //
радуйся, отче, светило России.

Ин кондак на обретение мощей святителя Алексия, митрополита Московского и всея России, чудотворца, глас 3

Яко светоносная память святителя /
всем разруши уныние /
и свет облиста Небесных даров, /
всех созывающи на веселие: /
от Бога бо, святителю Алексие, благодать обрете прогонити недуги /
и вся человеки исцеляти, //
и мнихом же степень показася.

Тропарь святителей Московских, глас 4

Первопрестольницы Российстии, /
истиннии хранителие апостольских преданий, /
столпи непоколебимии, православия наставницы, /
Петре, Алексие, Ионо, Филиппе и Ермогене, /
Владыку всех молите /
мир вселенней даровати //
и душам нашим велию милость.

Кондак святителей Московских, глас 3

Во святителех благочестно пожисте /
и люди к богоразумию настависте, /
и добре Богу угодисте, /
сего ради от Него нетлением /
и чудесы прославистеся, //
яко ученицы Божия благодати.

 

По материалам сайтов:

http://www.sedmitza.ru/text/443502.htm
http://www.pravmir.ru/svyatiteli-i-vlasti-mitropolit-aleksij/
http://www.cofe.ru/blagovest/article.asp?heading=32&article=13582
http://halkidon2006.orthodoxy.ru/saints2/saints3/587st_aleksii.htm
http://orthodoxpantry.blogspot.ru/
http://www.portal-slovo.ru/history/35220.php
http://lib.pstgu.ru/icons/index.php?option=com_alphacontent&ordering=11&letter=&Itemid=59#1044;&Itemid=59
http://azbyka.ru/otechnik/Aleksij_Moskovskij/
http://www.icon-art.info/masterpiece.php?lng=ru&mst_id=487
http://www.echo.msk.ru/programs/tretiakovka/47597/
http://www.icon-art.info/masterpiece.php?lng=ru&mst_id=487